При всей общительности, нет для меня лучше и долгожданней времени, когда я смогу побыть одна.
Желательно дома. А если не дома, то где-нибудь в комфортном месте.
У меня как-то в течении полугода был второй выходной в понедельник. Шабат - выходной. И понедельник.
Как я его ждала!
Желательно дома. А если не дома, то где-нибудь в комфортном месте.
У меня как-то в течении полугода был второй выходной в понедельник. Шабат - выходной. И понедельник.
Как я его ждала!
Нормальный человек бы все дела оставил на свободный день, чтобы спокойно порешать. Я - наоборот. После работы, уставшая и вымотанная во всех возможных смыслах, решала и дорешивала, утрясала и закупалась, - лишь бы святой понедельник был безраздельно-свободен.
Это был маленький еженедельный праздник. Только мой и больше ничей. Никто не знал, что я делала в этот день, что ела, сколько спала.
В этот день у меня всегда было хорошее настроение, несмотря ни на что.
В воскресенье вечером я покупала себе в магазине что-то особо любимое - мороженое или семечки, булгарит с шерри, фаршированные соломоном маслины, лебан с розовым маслом и фисташками - и никто не смел даже прикоснуться. Потому что им тоже покупалось достаточно, чтобы сгладить мое собственничество.
Я не планировала заранее, чем займусь. Могла, выпроводив мужчин, снова лечь спать, но это редко - мне жалко времени на сон. Могла весь день просидеть за махшевом до боли в копчике и в засиженной ноге. Могла что-то ваять - рассказик или картинку в Фотошопе. Могла несколько часов подряд слушать музыку, лежа на диване в салоне - под вентилятором и в обнимку с фотоальбомами.
Иногда этот день тянулся бесконечно, иногда пролетал в минуту.
Мне никто не нужен был в эти часы - ни ребенок, ни любимый, ни мама.
И как же я психовала, когда понедельник, несмотря на все мои старания, срывался...
Это был маленький еженедельный праздник. Только мой и больше ничей. Никто не знал, что я делала в этот день, что ела, сколько спала.
В этот день у меня всегда было хорошее настроение, несмотря ни на что.
В воскресенье вечером я покупала себе в магазине что-то особо любимое - мороженое или семечки, булгарит с шерри, фаршированные соломоном маслины, лебан с розовым маслом и фисташками - и никто не смел даже прикоснуться. Потому что им тоже покупалось достаточно, чтобы сгладить мое собственничество.
Я не планировала заранее, чем займусь. Могла, выпроводив мужчин, снова лечь спать, но это редко - мне жалко времени на сон. Могла весь день просидеть за махшевом до боли в копчике и в засиженной ноге. Могла что-то ваять - рассказик или картинку в Фотошопе. Могла несколько часов подряд слушать музыку, лежа на диване в салоне - под вентилятором и в обнимку с фотоальбомами.
Иногда этот день тянулся бесконечно, иногда пролетал в минуту.
Мне никто не нужен был в эти часы - ни ребенок, ни любимый, ни мама.
И как же я психовала, когда понедельник, несмотря на все мои старания, срывался...
